Молодые царицы

Метериалы / Жизнь пчел / Молодые царицы

Страница 4

Ни одно из решений, которое могут принять в этом случае пчелы, не является, по-видимому, предопределенным, и человек, если только он остается простым наблюдателем, не может предвидеть, на каком из них они остановятся. Но доказательством всегдашней осмысленности выбора со стороны пчел является возможность оказания на него влияния и даже его определения путем изменения сопровождающих выбор некоторых условий. Он будет изменяться в зависимости от того, например, сузим или расширим мы отведенное улью пространство, вынем ли соты, полные меду, и заменим сотами пустыми, но снабженными клеточками для работниц, и т.д.

Тут дело идет не о том, чтобы решить вопрос, выбросить ли тотчас же второй или третий рои, – если бы это было так, то тогда можно было бы сказать, что решение принимается слепо, под влиянием каприза или побуждений, порождаемых счастливым мгновением, – нет, тут дело идет о немедленном и единодушном принятии мер, которые позволили бы улью выбросить второй рой через три или четыре дня после рождения первой царицы и третий – через три дня после отлета молодой царицы во главе второго роя. Нельзя отрицать, что здесь налицо система, зрелый план, осуществление которого требует значительного времени по сравнению с краткостью жизни пчелы. VI

Эти меры обусловливают собой и судьбы цариц, которые покуда лежат погребенными в своих восковых темницах. Предположим, что пчелы рассудят настолько мудро, что решат не выбрасывать второй рой. Все же осталось еще два решения: позволить ли перворожденной из царственных дев, той, при рождении которой мы уже присутствовали, уничтожить ее сестер-врагов или дождаться совершения опасной церемонии «брачного полета», от которого зависит вся будущность улья? Часто улей уполномочивает цариц приступить к непосредственному убийству, но так же часто он этому и противодействует. Трудно решить, в предвидении ли выпуска второго роя или ввиду опасностей «брачного полета», но не раз наблюдали, что, решив выпустить второй рой, пчелы вдруг отказывались от своего намерения и уничтожали все с такими заботами сохранявшееся царственное потомство. Действовали ли они так потому, что наступило менее благоприятное время года, или по другим скрытым от нас причинам, – остается загадкой. Предположим, что пчелы решили отклонить выпуск второго роя и принять риск «брачного полета». Побуждаемая желанием убийства, молодая царица приближается к месту нахождения царских колыбелек. В этом случае стража при ее приближении расступается.

Влекомая своею ревнивою яростью, царица набрасывается на первую попавшуюся ей капсулу и напрягает все силы своих лап и челюстей, чтобы сорвать с нее воск. Когда ей это удается, она грубо срывает окутывающий личинку кокон, обнажает спящую принцессу, и если эта принцесса-соперница уже находится в сознании, то оборачивается к ней, вонзает жало в головку и продолжает бешено колоть ее до тех пор, пока жертва не падет под ударами ядовитого оружия. Тогда, удовлетворенная смертью, кладущей свой таинственный предел ненависти всех живых существ, она успокаивается, втягивает обратно жало, нападает на другую капсулу, открывает ее и проделывает то же, что и с первой, если в ней находится личинка или еще не совсем сформировавшаяся нимфа; свое воинственное шествие она продолжает до тех пор, пока ее лапки и челюсти не отказываются окончательно служить ей; тогда, задыхаясь, она останавливается в полном изнеможении.

Окружающие царицу пчелы безучастно созерцают проявления ее гнева. Они расступаются и очищают ей поле действий. Как только разрушается каждая отдельная царская ячейка, они сбегаются к ней, вынимают из ячейки и выбрасывают из улья тело убитой принцессы, еще живую личинку или изуродованную нимфу и жадно пьют драгоценную влагу, струящуюся по стенам царских ячеек. Когда же утомленная царица насытит свою злобу, пчелы-работницы сами доканчивают избиение невинных, и таким образом исчезают суверенные дома и их роды.